На сегодня у нас была запланирована поездка в Мириссу. В прошлом году мы туда заезжали на полчасика. Сейчас мы поставили себе за цель обследовать пляжи к северу от нее. Дождя, вроде бы не было, однако же, небо не предвещало ничего хорошего. Выпросив у хозяина зонтик на всякий случай, отправились на автобусе. Ехали около часа. Выйдя, пошли сразу направо. Налево мы уже ходили. Возможно, из-за пасмурной погоды, но пляж особого впечатления не произвел.
Унаватуна мне больше нравится. Дошли до порта.
Дальше пришлось идти через поселок. Там надыбали будку по продаже экскурсий по наблюдению за китами.
Притормозили, было. Но как-то не очень хотелось. Пасмурно, штормит. Из будки никто не выскочил и не попытался втюхать нам билеты. Ну и ладно. Пошли дальше. В Мириссе, как и в Бразилии, очень много диких обезьян (а может домашних).
Они кааак прыгнут!
Дальше пришлось идти вдоль трассы.
Возле буддийского храма висела картина маслом – сюжет как то подозрительно перекликался с библейским. Местная Мадонна с младенцем, нимбы над головами.
Дальше по курсу шла бухта Велигама. Понравилась нам еще меньше Мириссы. Мелко, волнисто, густо наводнено начинающими серферами.
Берег – сплошная серферская школа. Картинка на одной из лодок повеселила. Если ей верить, серфер – высшее звено эволюции! Во как!
Дальше дорога уходила далеко от пляжей. Но мы из любопытства все равно сворачивали туда посмотреть. Хорошо, что было не жарко, я бы сказала даже, идеально, для прогулок такого рода. Не нужно было постоянно переодеваться туда-обратно. Купаться не хотелось абсолютно. Зато и дождя не было. Зонтик зря таскали. Зонтик – это лекарство от дождя. Возьмешь его с собой – дождя не будет (народная примета).
Первый пляж был захвачен. На берегу стояла довольно бедная хатынка. Ничего интересного. Хотя, довольно приличный отель там тоже был. Странно – отель есть, а пляжа нет!
Следующий пляж был довольно живописным. Маленький, уединенный. На обрыве, маячило что-то респектабельное.
Но на пляже сидел только один парень в наушниках, погруженный в глубокую медитацию.
Отмахали мы в этот день километров пятнадцать. Мне поднадоело. Сели в автобус и покатились восвояси с заездом в супермаркет Галле. Ради разнообразия купили какой-то совершенно дешевой рыбки.
За две мы заплатили что-то около 150 рупий. Но очень вкусная. Из костей – только хребет. Так что цена – не всегда показатель.
Забыла сказать. Наша вилла, как и все окрестные, граничила с территорией не то монастыря, не то еще какого заведения подобного рода. По утрам с балкона я иногда видела монахов, чистящих зубы. Каждый день на закате было слышно их заунывное пение. Довольно громко. Но длилось недолго. А в этот день был какой-то их праздник. По этому случаю ночь нам пришлось провести в полудреме. Заснуть было решительно невозможно. Пение, на этот раз, доносилось тише обычного, но периодически сопровождалось ударами в колокол. По правде говоря, меня оно и не напрягало вовсе. Тело как бы входило в резонанс с пением, порождая где-то в глубине тонкие вибрации. Даже некий кайф присутствовал. А Вадик тупо не выспался. Экзотичненько!
А так место довольно тихое. Если повезет с соседями. Предыдущую ночь нам мешали спать вопли немцев, поселившихся на первом этаже, отмечавших днюшку одной из ихних девушек. Ну как ночь? Ночь у нас начиналась довольно рано. Не могу сказать, во сколько угомонились немцы. Может быть и в 21.00. Для нас это уже была глубокая ночь. Да и немцы, похоже, ночевали тут лишь однажды.
По утрам нас будили крики павлинов и других птичек. В обед приходили обезьяны, которых соседи кормили хлебом.
Последний день в Унаватуне мы решили посвятить форту Галле и мини-шопингу. Не доезжая до автовокзала, вышли с целью купить на базарчике рюкзак, а то мой слишком мал для обратной дороги. Сторговали за 2200 рюкзачок на 55 литров. Запихнули в него мой старый маленький, и пошли на прогулку.
Форт за год не изменился, поэтому мы быстро нагулялись. Но все равно, будучи тут уже в который раз, мы увидели что-то новенькое, не виденное раньше. Например, вот такого слона.
И павлина.
И китайскую свадьбу.
А еще магазин «Одель», который никак не могли найти в предыдущие посещения. Правда, ассортимент меня опечалил. Футболки абсолютно идентичного фасона. Расцветки тоже удручали. А цены вгоняли в депресняк. Ничего так и не купив, ушли.
Повеселили нас стены форта, густо облепленные зрителями.
Видимо им билетов на крикетный матч не хватило. Или денег на билеты.
Стали искать магазин «Крейзи». Вроде ж где-то тута был. В прошлый раз я его нашла только благодаря метке на карте, любезно предоставленной мне Надин. И я думала, что запомнила место. А фига! Кружляли, кружляли. Казалось бы, что там того Галле? С трудом, но нашли. Прикупила себе черные ливайсы без всяких дырок, талий под мышками, и только слегка стрейчевые. Практически, классика. За 2200 рупий. Мужские были дороже раза в полтора-два, и Вадик отказался от покупки. Через дорогу в магазине Крейзи-кидс купила внучке футболку. 590 рупий. Тоже недешево, но гораздо дешевле, чем в Одели.
Пообедав дома, пошли на Джангл-бич. Сегодня немного распогодилось.
В предыдущие дни закат был на твердую двойку. И, по сравнению с Хиккадувой, Унаватуна сильно проигрывала в плане закатов. Солнце здесь садилось не в море, а за мыс. Поэтому на обратном пути с Джангла мы решили пойти за угол, в смысле за северную оконечность бухты, чтобы увидеть закат в море. Прыгая с камня на камень, рискуя сломать ногу, я не очень смотрела по сторонам. Найдя подходящий камень и заняв позицию с фотоаппаратом, я, наконец, огляделась. Ближе к берегу, за камнями я заметила голого местного мужика. Чего он там нудился, я не знаю. Загорать им, вроде бы, и ни к чему. Да и солнце уже садилось. Но какое мне дело? Пусть себе нудится. Закат был опять так себе, но на фоне потрясающего прибоя смотрелся весьма даже неплохо.
Клацая фотиком, я все же правым глазом косила в сторону нудиста. Но я ошиблась. Это оказался не нудист. Эксгибиционист, онанист… Могу ошибиться с диагнозом. Короче, парень стал, выражаясь культурным языком, себя ласкать. А попросту – дрочить. Мама дорогая! Но я не показываю виду, что заметила. У меня обзор, почти как у совы, на 270 градусов, не поворачивая головы. Продолжаем снимать.
И тут он поднялся и двинул в нашу сторону. Пробравшись сквозь завалы камней, подошел к нам и начал что-то втирать на своем тарабарском. Чего он хотел, понятия не имею, даже страшно предположить. Я сквозь зубы цежу: «Вадик, ноги!» И мы начинаем скакать в противоположном направлении, огибая красавца по дуге. Закат мы не досмотрели. Ладно, пойдем на пляже досмотрим.
Ну, так себе, закат.
Огоньки и то красившее.
Утром, позавтракав и сдав комнату, не без сожаления покинули гостеприимную виллу. Наш путь лежал дальше на юг. После долгих колебаний между Тангалле и Диквеллой, после того, как я задолбала хваленый форум Винского, но так и не получив вразумительного ответа, я выбрала следующим местом дислокации Диквеллу. Отельчик был мною присмотрен приблизительно, как и в случае с Унаватуной. Но как к нему подобраться, было не вполне понятно. Судя по карте, если идти по пляжу, то дорогу преграждает некий аппендикс – то ли речка, то ли заливчик. Неизвестно, насколько он глубок. А со стороны суши, к нему вообще не было никаких дорог.
Приехали в Диквеллу проходящим через Унаватуну автобусом Коломбо-Тангалле. По дороге видела живого слона на территории какого-то храма.
Пройдясь по поселку, с удовольствием отметили, что здесь есть и супермаркет и рыбный рынок. Что еще нужно для счастья?
С трассы дорога поворачивала к пляжу. Вдоль дороги – сплошные гесты. На воротах одного из них читаю, что там и кухня имеется, и с виду очень даже все прилично. Зашли. Стрелка со словом «Рецепшн» указывала куда-то на задворки. Все заколочено. Но шлепки у двери стоят. Стучали-стучали, никого! А вот и кухонька. Как-то не впечатляет. И балконов нету. Пошли отсюда! В следующий гест нас заманили. Показали номер с кухней. Аж за 4000. Холодильник был не холодильник, а мини-бар. Были и другие комнаты, по 2000, но очень маленькие, темные. Общей кухней пользоваться позволялось, но холодильника не было вообще. Нам не понравилось, и мы ушли. Дальше шел крутой отель, название которого я перевела, как «Соленый дом». На нем висела табличка «Усе занято». Из двора напротив по дороге бежали потоки мыльной воды. Постирушечки, видимо. Кое-как преодолев эту пенную реку, вышли, наконец, на пляж. Он назывался Хирикетия. Так себе названьице. Но не смотря на это, пляж был прекрасен! На первый взгляд.
Š iandien planuojame kelionę į Mirisą . Pernai ten nuvaž iavome pusvalandž iui. Dabar iš sikė lė me tikslą apž iū rė ti į š iaurę nuo jos esanč ius paplū dimius. Lietaus lyg ir nebuvo, bet dangus nieko gero než adė jo. Papraš ę savininko skė č io tik tuo atveju, važ iavome autobusu. Važ iavome apie valandą . Kai iš ė jome, nuė jome tiesiai į deš inę . Jau ė jome į kairę . Tikriausiai dė l debesuoto oro, bet paplū dimys didelio į spū dž io nepadarė .
Man labiau patinka Unawatuna. Jie atė jo į uostą .
Tada turė jau eiti per kaimą . Ten jie rado banginių stebė jimo turų bū delę .
Sulė tė jo, tai buvo. Bet kaž kaip nelabai norė jau. Debesuota, audringa. Niekas neš oko iš bū delė s ir nebandė iš plė š ti mū sų bilietų .
Na, gerai. Tę sk. Mirisoje, kaip ir Brazilijoje, labai daug laukinių bež dž ionių (o gal ir naminių ).
Jie kaaak š okinė ja!
Tada turė jau eiti marš rutu.
Netoli budistų š ventyklos kabė jo aliejinis paveikslas – siuž etas kaž kaip į tartinai rezonavo su bibliniu. Vietinė Madona su kū dikiu, aureolė s virš galvos.
Toliau trasoje buvo Veligamos į lanka. Smell mums patiko dar maž iau. Seklus, banguotas, tankiai už tvindytas pradedanč ių jų banglentininkų .
Bereg yra pilna banglenč ių mokykla. Nuotrauka vienoje iš valč ių pralinksmino. Anot jos, banglentininkas yra aukš č iausia evoliucijos grandis! Kaip!
Tada kelias nuė jo toli nuo paplū dimių .
Bet iš smalsumo vis tiek už sukome ten pasiž iū rė ti. Gerai, kad nebuvo karš ta, net sakyč iau, idealiai tinka tokio pobū dž io pasivaikš č iojimams. Nereikė jo nuolat keistis pirmyn ir atgal. Visai nenorė jau plaukti. Bet lietaus nebuvo. Skė tis buvo tempiamas veltui. Skė tis yra vaistas nuo lietaus. Pasiimk su savimi – lietaus nebus (liaudies ž enklas).
Pirmasis paplū dimys buvo už fiksuotas. Pakrantė je stovė jo gana skurdi trobelė . Nieko į domaus. Nors ten buvo ir visai neblogas vieš butis. Keista – vieš butis yra, bet paplū dimio nė ra!
Kitas paplū dimys buvo gana vaizdingas. Maž as, nuoš alus. Ant skardž io iš kilo kaž kas garbingo.
Tač iau paplū dimyje ausinė se buvo tik vienas vaikinas, pasinė rę s į gilią meditaciją .
Tą dieną numojavome penkiolika kilometrų . Aš pavargę s. Į sė dome į autobusą ir važ iavome namo su registracija Galle prekybos centre.
Dė l į vairovė s jie nusipirko labai pigių ž uvų .
Už du sumokė jome apie 150 rupijų . Bet labai skanu. Iš kaulų – tik stuburas. Taigi kaina ne visada yra rodiklis.
Pamirš au pasakyti. Mū sų vila, kaip ir visos aplinkinė s, ribojosi ne su vienuolyno, ne su kokios nors kitos tokio pobū dž io į staigos teritorija. Rytais iš balkono kartais matydavau dantis valanč ius vienuolius. Jų melancholiš kas dainavimas skambė jo kiekvieną dieną saulei leidž iantis. Gan garsiai. Bet tai truko neilgai. Ir š ią dieną buvo kaž kokia jų š ventė . Š ia proga naktį teko praleisti pusiau miego metu. Tikrai buvo neį manoma už migti. Dainavimas š į kartą buvo tylesnis nei į prastai, tač iau periodiš kai skambė jo varpai. Tiesą pasakius, tai manę s visiš kai nejaudino. Kū nas tarsi rezonavo su dainavimu, kurdamas subtilius virpesius kaž kur gelmė se. Pasigirdo net š urmulys.
Ir Vadikas kvailai nemiegojo. Egzotiš kas!
Ir vieta gana rami. Jei pasiseks su kaimynais. Vakare prieš tai mus sutrikdė pirmame aukš te apsigyvenusių vokieč ių , š venč ianč ių vienos iš savo mergaič ių dieną , š auksmas. kaip naktis? Naktis prasidė jo gana anksti. Negaliu pasakyti, kiek vokieč iai nurimo. Gal 21.00. Mums jau buvo vė lus vakaras. O vokieč iai, atrodo, nakvojo tik vieną kartą .
Ryte mus paž adino povų ir kitų paukš č ių klyksmas. Per pietus ateidavo bež dž ionė s, kurias kaimynai maitindavo duona.
Paskutinę dieną Unavatune nusprendė me skirti Fort Halle ir mini apsipirkimui. Dar nepasiekę autobusų stoties iš ė jome į turgų nusipirkti kuprinė s, arba manoji per maž a atgal. Derė josi dė l 2200 kuprinių po 55 litrus. Mano senas berniukas buvo į stumtas į jį ir iš ė jo pasivaikš č ioti.
Fortas nesikeitė per metus, todė l greitai sustorė jome.
Bet vis tiek, bū dami č ia jau ne vieną kartą , pamatė me kaž ką naujo, dar nematyto. Pavyzdž iui, š tai toks dramblys.
Ir povas.
Ir kiniš kos vestuvė s.
Ir parduotuvė "Odel", kurios nepavyko rasti ankstesnių apsilankymų metu. Tač iau diapazonas mane nuliū dino. Visiš kai identiš ko stiliaus marš kinė liai. Spalvos taip pat slegia. Ir kainos nuvarė į depresiją . Nieko nenusipirkę s iš važ iavo.
Mus linksmino tvirtovė s sienos, tankiai už verstos ž iū rovų .
Matyt, jiems neuž teko bilietų į kriketo rungtynes. Arba pinigų už bilietus.
Pradė jo ieš koti parduotuvė s "Crazy". Atrodo, kad jis buvo kaž kur č ia. Paskutinį kartą radau tik dė ka ž ymos ž emė lapyje, kurią man maloniai suteikė Nadine. Ir aš maniau, kad prisimenu tą vietą . Ir figa! Ratas, sukasi.
Atrodytų , yra ta Galle? Sunkiai, bet rasta. Nusipirkau sau juodą livai be jokių skyluč ių , juosmuo po paž astimis ir tik š iek tiek tempiasi. Praktiš kai klasika. Už.2200 rupijų . Vyrai buvo pusantro ar du kartus brangesni, o Vadikas atsisakė pirkti. Kitoje gatvė s pusė je nuo „Crazy Kids“ parduotuvė s ji nupirko anū kei marš kinė lius. 590 rupijų . Taip pat nepigu, bet daug pigiau nei Odelyje.
Po pietų namuose nuvykome į Jungle Beach. Š iandien š iek tiek praskaidrė jo.
Ankstesnė mis dienomis saulė lydis buvo kietas du. Ir, palyginti su Hikkaduwa, Unawatuna prarado daug saulė lydž ių . Saulė č ia leidosi ne jū roje, o virš kyš ulio. Tad grį ž dami iš Dž iunglių nusprendė me už sukti už kampo, ta prasme š iaurinio į lankos galo, paž iū rė ti saulė lydž io jū roje. Š okinė damas nuo akmens ant akmens, rizikuodamas susilauž yti koją , nelabai apsidairiau.
Suradę s tinkamą akmenį ir už ė mę s poziciją su kamera, pagaliau apsidairiau. Arč iau kranto, už akmenų , pastebė jau nuogą vietinį vyrą . Než inau, kodė l jam ten buvo nuobodu. Jas degintis, atrodo, ir veltui. Ir saulė jau leidosi. Bet kas man rū pi? Leisk sau nuobodž iauti. Saulė lydis vė l buvo toks, bet stulbinanč io banglenč ių fone atrodė labai gerai.
Spustelė ję s fotoaparatą vis tiek pjoviau deš ine akimi link nudisto. Bet aš klydau. Paaiš kė jo, kad tai ne nudistas. Ekspozicionistas, masturbatorius. . . Galiu klysti dė l diagnozė s. Trumpai tariant, vaikinas pradė jo save glamonė ti kultū rine kalba. Ir paprasč iausiai – trū kč ioti. Brangi mama! Bet aš nerodau to, ką pastebė jau. Turiu vaizdą , beveik kaip pelė da, 270 laipsnių kampu, nesukdamas galvos. Mes ir toliau š audome.
Tada jis atsistojo ir pajudė jo mū sų kryptimi.
Prabė gę s kelią per akmenų griuvė sius, jis priė jo prie mū sų ir pradė jo kaž kuo trinti savo tarabarskį . Ko jis norė jo, neį sivaizduoju, net baisu spė lioti. Sukandu dantis: „Vadik, kojos! Ir pradedame š okinė ti į prieš ingą pusę , lanku lenkdami graž uolį . Saulė lydž io než iū rė jome. Gerai, eime paž iū rė ti paplū dimio.
Na, taip, saulė lydis.
Š viesos ir graž iausia.
Ryte, po pusryč ių ir iš sinuomoję kambarį , be gailesč io paliko svetingą vilą . Mū sų kelias buvo toliau į pietus. Po ilgų dvejonių tarp Tangalle ir Dikvella, kai sujauč iau Vinskio š lovingą forumą , bet taip ir nesulaukiau suprantamo atsakymo, kitą vietą pasirinkau Dikvella. Vieš buč iu rū pinausi aš , kaip ir Unavatū nos atveju. Tač iau kaip iki to pasiekti, nebuvo iki galo aiš ku.
Š aldytuvas buvo ne š aldytuvas, o mini baras. Buvo ir kitų kambarių , 2000, bet labai maž i, tamsū s. Buvo leista naudotis bendra virtuve, bet š aldytuvo visai nebuvo. Mums nepatiko ir iš važ iavome. Toliau buvo š aunus vieš butis, kurio pavadinimą iš verč iau kaip „Druskos namai“. Ant jo buvo už raš as „Viskas už imta“. Iš prieš ingo kiemo keliu bė go muiluoto vandens upeliai. Postirushechki, matyt. Kaž kaip į veikę š ią putojanč ią upę , pagaliau nuė jome į paplū dimį . Jo vardas buvo Hiriketia. Vadinamasis. Bet nepaisant to, paplū dimys buvo graž us! Iš pirmo ž vilgsnio.
